Политическая активизация российских мусульман в 1905–1907 гг. не раз становилась предметом научных трудов за последние 30 лет. Несмотря на широкую освещенность этого вопроса, исследователи в основном фокусируются на динамике внутри мусульманского сообщества или думской деятельности мусульман. В настоящей работе предпринимается попытка рассмотреть этот процесс в широком имперском контексте посредством дискурс-анализа релевантных материалов.
Как известно, в Российской империи не сложилось гомогенной системы управления сословным, поликонфессиональным населением. Период Первой русской революции 1905–1907 гг. показал, что поле публичной политики ввиду сложившейся системы обнаружило существование как минимум двух связанных, но разнонаправленных тенденций, включающих борьбу за социально-политические и национальные права. Представители национальных движений, которым был по своей сути Иттифак, оказались на перепутье этих тенденций, попытавшись совместить их в своих программах. В национальном вопросе программа Иттифака отражала существовавшую систему управления: партия выступала за сохранение, но значительное расширение частичной автономии, которой мусульмане обладали и в предшествующий период. Новым в их требованиях было стремление улучшить условия социальной мобильности мусульман за счет получения доступа более широкого круга лиц, не принадлежащих к числу старых религиозных элит, к непосредственному управлению мусульманским населением. В свою очередь, борьба новых и старых мусульманских элит требовала устранения сословных ограничений, что было переходом от требований национальных к социально-политическим. Таким образом, происходило сближение интересов национальных групп с позицией общероссийских политических партий, в частности кадетов, которые боролись за переустройство сословного общества в гражданско-правовое и были заинтересованы в поддержке как можно более широких масс населения, в том числе национальных меньшинств. Однако уже «Третьеиюньский переворот» заметно пошатнул политический блок кадетов с мусульманами, значительно урезав представительство обеих групп в Государственной думе 3–4-го созывов путем введения нового избирательного закона.

Статья посвящена одному из видных дагестанских ‘алимов конца XIX – первой половины XX в. Назиру ад-Дургили Алтуни (1891–1935) и изменению его взглядов на суфизм и реформаторство, которое прослеживается по некоторым рукописям его сочинений и переписке. На основе выбранного кейса можно не только описать интеллектуальные поиски конкретного ‘алима, но и продемонстрировать динамичность и диффузность интеллектуального поля Дагестана в указанный период. Авторы стремятся указать на эфемерность до сих пор нередко встречающейся в академических исследованиях тенденции искусственно разделять исламские интеллектуальные течения на сконструированные группы, например кадимитские и джадитские, прогрессистские и традиционалистские и проч. Кейс Назира ад-Дургили демонстрирует гибридность взглядов и суждений, свойственных исламским интеллектуалам, которые находились в непрестанном поиске и контакте с меняющимся идейным полем в мусульманских сообществах России и мира.

В этой статье я рассматриваю мусульманский онлайн-коучинг в России, пытаясь определить, как конструируются новые неолиберальные субъекты. Рассматривая кейс проекта «Триллионер» имама московской Мемориальной мечети Шамиля Аляутдинова, я выявляю специфические языковые стратегии, используемые для конструирования образа «успешного/гармоничного» мусульманина. Этот образ служит центральным мотивом в дискурсе мусульманского коучинга. Хотя проект в первую очередь направлен на финансовое благополучие, он представляет собой комплексную этическую программу, где финансовая стабильность рассматривается как естественное следствие благочестивого поведения. Онлайн-коучинг, основанный на протестантском активистском этосе, оказывается новым способом вовлечения мусульманского субъекта – «новых» модернизированных мусульман, а также имама-коуча как нового типа религиозного авторитета, – который сочетает неолиберальные ценности предпринимательства и самопомощи с исламской добродетелью. Я обсуждаю несколько факторов, которые делают этот проект весьма востребованным среди современных мусульман, исходя из аргумента культурного потребления и удобства светского перевода ислама в рамках глобальной неолиберальной повестки дня.

Эта статья (Vicini, di Puppo, 2024) предваряет тематический блок «Божественное присутствие: Мусульманские онтологии, Антропология, Трансцендентность» (Divine Presence: Muslim Ontologies, Anthropology, Transcendence) в «Журнале этнографической теории» (Journal of Ethnographic Theory). На протяжении многих лет это издание поддерживает академическую дискуссию о концептуальных основах современного знания о мусульманах и исламе. Например, в третьем номере 2015 г. было опубликовано сразу несколько реплик в полемике, состоявшейся на страницах одного журнала, о релевантности концепта повседневного ислама для его современной антропологии. В ней приняли участие ведущие специалисты в этой области: Надя Фадиль, Майанти Фернандо, Самули Шильке и Лара Диб. Статья Фабио Вичини и Лили ди Пуппо, как и весь собранный ими тематический блок, на наш взгляд, задает новое направление в обозначенной выше дискуссии. Авторы ставят вопрос: что значит онтологический поворот в антропологии для исследований мусульман? Они приходят к однозначному выводу: мусульманские онтологии и эпистемологии должны быть включены в предметную область рефлексии антропологического знания. Возможно ли это в рамках доминирующей секулярной онтологии? Вероятно, ответ на этот вопрос станет продолжением большой дискуссии о взаимоотношении субъектов и объектов исследования, которая активно разворачивается сегодня не только в сфере изучения мусульман.

Этот текст подготовлен на основе обзора книги Джорджа Куинна «Святые бандиты Явы». Автор обращается к историям из жизни почитаемых эксцентричных святых, чтобы изучить положение ислама в Индонезии в настоящее время. Святые места Явы рассматриваются как очаги локальной культуры, отсылающей еще к доисламскому прошлому острова и исчезающей под ударами ортодоксального ислама. Каждая глава посвящена конкретному святому, на основе агиографии которого анализируются проблемы, связанные с современностью: экология, религиозный авторитет, «изобретение традиции» и др.